– Все будет в порядке, – стараюсь ее приободрить, хотя тоже не имею ни малейшего представления, о чем пойдет речь.

– Просто непонятно, почему она хочет поговорить об этом именно сейчас. – Оливия обращается как бы сама к себе. Тяжело вздыхает. – Ладно, надо пойти и все выяснить. – Она улыбается мне и натягивает шапку. – Утром я должна была покормить лошадей. Мама наверняка злится.

– Господи, Оливия, на вас же напали… Надо пойти в полицию. Хотите, я схожу с вами?

– Нет, ничего. Схожу попозже.

– Осторожно, – напутствую я, когда она выходит из машины. – Если захотите выговориться, поговорить по душам, я имею в виду…

– Спасибо.

Смотрю ей вслед. Она, ссутулившись, бредет к конюшням. Вид у нее обреченный.

* * *

Еду к мадам Тоуви и думаю про случившееся с Оливией. Про то, что именно Дейл ее нашел. Очень странные вещи тут творятся! Совершенно не считаю их таинственными или сверхъестественными, как многие местные жители. Уверена, что все просчитано и связано с Оливией и ее пропавшими подругами.

Имя мадам Тоуви написано ярко-фиолетовыми буквами, и вывеска очень выделяется на фоне бледных стен здания. Когда я открываю дверь, звякает колокольчик. Помещение маленькое. Здесь пахнет благовониями, старой одеждой и крепко заваренным чаем. На полках виднеются карты Таро и вычурные украшения. На вешалке у окна – сумки с кистями из мягкого бархата. В углу комнаты расположился стол, покрытый темно-зеленой атласной скатертью. Между двумя стульями с высокими спинками стоит огромный хрустальный шар. Я разглядываю все это, задаваясь вопросом, много ли у мадам Тоуви посетителей.

Открывается дверь, и в помещение входит женщина лет шестидесяти или больше. У нее вальсирующая походка и длинные легкие одеяния. Руки до локтя украшены многочисленными браслетами. Густые темные волосы собраны в высокую прическу. Она держит поднос с чайником и двумя чашками и ставит его недалеко от хрустального шара. Мне пока непонятно, будет это использоваться для предсказаний или меня просто хотят угостить.

– Здравствуйте, дорогая, – с улыбкой говорит женщина. У нее слишком красная помада, местами не очень ровно лежащая. – Чем могу помочь?

Я объясняю, кто я такая и почему здесь. Мадам Тоуви пристально смотрит на меня не мигая. Вообще-то это не очень приятно.

– Я знала, что вы придете, – говорит она, когда я замолкаю. Еле сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Несложно это сообразить, если я стою перед ней. – Садитесь. – Она садится на стул возле стола, а я – напротив. – Чаю? – Пододвигает ко мне фарфоровые чашку с блюдцем и разливает чай из серебряного чайника.

С сомнением смотрю на бурую жидкость. Мадам делает маленький глоточек и продолжает наблюдать за мной.

– Вы хотели бы взять у меня интервью прямо сейчас?

– Если у вас найдется время.

– Конечно. – Она идет к двери и вешает табличку «ЗАКРЫТО». Ее юбка при этом слегка шуршит. – Теперь нам не помешают.

Я достаю телефон и настраиваю его на запись. Он очень странно выглядит рядом с хрустальным шаром.

Для разогрева задаю несколько вопросов по поводу того, сколько она уже живет в Стаффербери и давно ли стала медиумом.

– Я здесь уже тридцать лет, дорогая. Я такая с детства, с тех пор как услышала, как со мной говорит моя умершая тетя.

– Значит, вы жили тут, когда исчезли девочки?

– Конечно, я была в городе. – Мадам дует на чай. – Я даже сделала заявление в полиции.

– Правда?

– Да. Я чувствовала, что это мой моральный долг. Карты все предсказали, понимаете? Но полиция меня не особенно слушала.

– А что вы сообщили полиции?

– Да много чего. – Она усмехается, подносит свою изящную чашечку к губам и медленно отпивает чай.

Я жду. Мое раздражение растет. Мадам аккуратно возвращает чашку на блюдце.

– Знаете, они слепы.

– Слепы?

– Не видят того, что происходит в городе.

Я нетерпеливо ерзаю на стуле:

– А что именно происходит в городе?

– Приведены в действие силы, невидимые силы. Эти камни поставлены по силовым линиям и порождают мощную энергию. За многие годы около них происходили нехорошие вещи. Ритуальные жертвоприношения…

С трудом скрываю разочарование. Я надеялась услышать интересные факты, а не весь этот бред про силовые линии и плохую энергию.

– Пейте, дорогая. – Мадам Тоуви показывает на мой чай, ее браслеты звенят.

В какой-то момент мне приходит в голову дикая мысль, что она подсыпала что-то в мою чашку, но я тут же уговариваю себя не быть смешной. Это не телесериал, а она не плохо замаскированная злодейка. Делаю глоток. У чая сильный привкус аниса, и я не могу сказать, что это совсем уж отвратительно.

– Что вы рассказали полиции? – пытаюсь вернуться к нужной теме. – Что показали карты?

– Человека со шрамом.

Чувствую выброс адреналина.

– Что за человек со шрамом? – Она слышала о нем от Оливии.

– Он все еще здесь. Я чувствую его присутствие. – Мадам дотрагивается до рубиновой броши на груди. – В нем разгадка тайны исчезновения девушек.

– И вы сказали это в полиции?

– Да, сразу после аварии.

– А имя его вы знаете?

– К сожалению, нет.

– А сами вы встречали его в городе?

Она отрицательно качает головой. Прядка волос выбивается из прически и повисает над щекой.

– А… девушки… – Я боюсь услышать ответ. – Вам известно, что с ними случилось?

– Знаю только, что они тут. Они все еще тут. – Мадам Тоуви заправляет прядку за ухо.

– Вы уверены? – Я делаю резкий вдох.

– Так говорят мне карты.

– Вы имеете в виду «тут, на земле» или «тут, в Стаффербери»?

– В Стаффербери, разумеется. Все эти годы они были здесь.

Мадам Тоуви медленно пьет чай. Она сумасшедшая? Фантазерка? Или и то и другое? Или – чай обжигает мне горло – она имеет в виду, что они мертвы и похоронены здесь?

– А что же человек со шрамом?

– Он тоже здесь. Всем надо открыть глаза. – Женщина ставит чашку на блюдце. – Вы понимаете, о чем я говорю?

– Не совсем. Человек со шрамом, скорее всего, следил за Оливией перед аварией.

– Да, она говорила правду.

Опять разочарование. Значит, она общалась с Оливией и они вместе сочинили эту сказку? Оливия надеялась, что, если она расскажет о слежке мадам Тоуви и попросит ее сообщить об этом полиции, ей поверят? Насколько близко они тогда были знакомы?

Я задаю последний вопрос вслух.

– Мы мало знали друг друга. Я и сейчас вижу ее только потому, что здесь живет ее молодой человек, прямо надо мной. Кстати, он редко бывает дома.

Я вспоминаю рассказ Оливии про обувную коробку.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, дело, конечно, не